Для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Как же может управлять человек, если он не только лишён возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
Человечество любит деньги, из чего бы те не были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди...
Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож!
Основная ошибка заключается в том, что вы недооцениваете значение человеческих глаз. Язык может скрыть истину, а глаза – никогда! Вам задают внезапный вопрос, вы даже не вздрагиваете, в одну секунду вы овладеваете собой и знаете, что нужно сказать, чтобы укрыть истину, и весьма убедительно говорите, и ни одна складка на вашем лице не шевельнётся, но, увы, встревоженная вопросом истина со дна души на мгновение прыгает в глаза, и всё кончено. Она замечена, а вы пойманы!
Что бы делало добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с неё исчезли тени?
Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого что она неосуществима
и удержать её нельзя.
Взрослым можно считать себя тогда, когда начинаешь больше думать о себе,
чем о других.
Всё, что пережито и прошло, становится приключением.
От оскорбления можно защититься, от сострадания нельзя.
Всякий благодарен, когда в промежутке между приступами страха и скуки его чем-нибудь отвлекают.
А.П. ЧЕХОВ:
Как ненужно, мелко и как обманчиво всё то, что мешало любить. Когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе.